Фрагмент стенограммы заседания Комитета СФ по аграрно-продовольственной политике и природопользованию
Крабовый законопроект получил пропуск в Госдуму
26 марта Комитет Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию рассмотрел резонансный законопроект о крабовых аукционах. По итогам продолжительного обсуждения документ все же получил пропуск на дальнейшее прохождение в Государственной думе: не единогласно (один голос против, пять воздержавшихся) и с замечаниями, но сенаторы одобрили проект федерального закона.
Публикуем фрагмент стенограммы заседания Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию (все формулировки сохранены).
***
С.Г. МИТИН
Спасибо, Алексей Петрович.
На самом деле, коллеги, этот законопроект имел и имеет широкий резонанс среди рыбопромысловых предприятий, органов власти, экспертов. По сути, он носит революционный характер для отрасли и необходимость его принятия продиктована сегодня реальными изменениями в рыбохозяйственном секторе, которые следует отразить и в федеральном законодательстве. Прежде всего я кратко его расскажу. Он разработан во исполнение плана мероприятий по развитию конкуренции в отраслях экономики, переходу отдельных сфер естественных монополий из состояния естественных монополий в состояние конкурентного рынка. Этот план разработан в свою очередь в соответствии с планом мероприятий с указом Президента Российской Федерации, который еще в 2017 году был принят, он так и назывался "Об основных направлениях государственной политики по развитию конкуренции". То есть это закон не просто (я хочу на этом акцентировать внимание) "родился" с бухты-барахты, а на основании серьезных поручений президента, правительства, проработки и внесения его уже в Государственную Думу.
Законопроект предусматривает введение нового вида квот добычи водных биоресурсов – это квоты добычи крабов, предоставляемые в инвестиционных целях в области рыболовства для осуществления промышленного рыболовства или прибрежного рыболовства. Он определяется в размере 50 процентов общих допустимых уловов водных биоресурсов, распределяемых применительно к промышленной и прибрежной квоте. Вот я сразу хочу для всех коллег сказать, всего у нас существует сегодня 10 видов добычи водных биоресурсов, для крабов – это девять. Вот этот закон вносит новую еще такую квоту, и он делит не все, как принято говорить, 100 процентов, 50, половину отнимаем. Все-таки выбирает на новый вид квоты меньшую цифру, примерно из 70, 75 процентов всех квот. Доля квоты добычи крабов в инвестиционных целях предоставляется и закрепляется на 10 лет путем заключения соответствующих договоров. Законопроектом также предусматривается, что на лиц, получивших по результатам проведения аукционных торгов квоты добычи крабов в инвестиционных целях, возлагаются обязательства по реализации проектов по строительству на территории Российской Федерации объектов, перечень которых устанавливается Правительством Российской Федерации. Это выходит из базового федерального закона № 166, эта норма. И она таким образом продиктована в новом этом проекте закона.
Должен сказать, что мы 21 февраля текущего года очень внимательно рассмотрели этот законопроект на заседании рабочей группы по мониторингу принятия нормативных правовых актов, предусмотренных федеральными законам в области рыбоводства и аквакультуры. Но даже тот факт, что на заседании рабочей группы присутствовали 11 членов Совета Федерации, присутствовали практически все субъекты Российской Федерации, мы дали всем высказаться. Достаточно такое горячее было обсуждение. На прошлом заседании нашего комитета мы с вами приняли решение этой рабочей группы и направили его в Министерство сельского хозяйства, для того чтобы оно было рассмотрено и какие-то замечания, изменения уже к законопроекту были внесены.
Должен сказать, что кроме развития конкуренции, а я об этом еще скажу, закон предусматривает дополнительно получить в федеральный бюджет 82 млрд рублей дополнительных налоговых поступлений. Кроме того, как уже было сказано, закон прерывает недопущение монополистической деятельности, дает возможность прийти на рынок новым игрокам и, собственно говоря, вложить туда инвестиции.
Потому что анализ, например, Росстата говорит, что в прошлом году в основной капитал рыбодобывающей отрасли было вложено 28,7 млрд рублей. Это после принятия нами с вами и одобрения президентом федерального закона № 349-ФЗ, вводящего в порядок инвестиционные квоты. Но эти квоты не касались крабового промысла. Они касались только остальных судов. И как результат, 28,7 млрд рублей вложено именно в строительство тех кораблей, судов, которые необходимо нам строить.
Должен сказать еще…
А.П. МАЙОРОВ
Это крабы и все…
С.Г. МИТИН
Нет. Это только суда. Только рыба, без крабов.
Доложен сказать, что тоже мы внимательно посмотрели, кто вообще занимается этим высокорентабельным достаточно промыслом. Коллеги наши говорили тоже о тысячах рабочих. Не все, к сожалению, так.
Значит, есть последний акт прокуратуры, который говорит о том, что, например, на Дальнем Востоке 73 процента крабов добывается девятью компаниями. В общем-то, компании эти известны. И тут и говорить уже о каких-то больших тысячах людей, которые работают в этом комплексе, не следует.
В то же время мы считаем, что все-таки этот закон требует определенных дополнений, изменений. Мы сегодня с вами рассматриваем (еще раз повторю) концепцию этого закона. Предлагается одобрить ее, поскольку это на самом деле шаг вперед и это изменение в лучшую сторону, но в то же время отобразить некоторые вопросы, особенно учитывая присутствие здесь наших коллег из правительства, на которых бы я сейчас тоже остановил ваше внимание.
Прежде всего, первый вопрос. Это, учитывая наш Регламент, и учитывая, что законопроект охватывает предмет совместного ведения субъектов Федерации, необходимо будет к его окончательному принятию представить мнение всех субъектов Российской Федерации. К сожалению, у нас не всегда этот пункт. Мы разговаривали с Алексеем Петровичем, нам надо более... Учитывая, что мы – палата регионов, нам надо более внимательно к этому пункту относиться, особенно по таким вопросам.
Есть вопрос, который мы задавали и на рабочей группе, который мы отправили в министерство. Это хотелось все-таки бы более точно выяснить. 82 миллиарда. Посмотреть на этот расчет, откуда он берется. Потому что в финансово-экономическом обосновании просто цифра эта названа. Учитывая, что закон этот внесен правительством, конечно, мы можем принять его на веру и за основу, тем не менее и у Счетной палаты, и у наших коллег такое мнение есть – хотелось бы посмотреть расчет этих 82 миллиардов.
Я в своем докладе говорил, что на 10 лет предусматривается заключать договоры с закреплением на предоставление доли инвестиционных крабовых квот. В то же время в базовом Федеральном законе № 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" есть унификация, там везде 15 лет. И, конечно, если мы на ту квоту, которой сегодня самые особые условия даем, то, конечно, на наш взгляд, есть смысл предложить уже между первым и вторым чтением 10 лет заменить на 15 лет, чтобы унифицировать эту норму для всех субъектов, которые будут этой квотой пользоваться.
Следующий вопрос такой тоже очень важный. Необходимо привести норму законопроекта в соответствие с нормами основного закона в части наступления срока использования крабовых квот, полученных на аукционе. В основном законе предусмотрено сначала построить судно по инвестиционной квоте, потом возможно вылавливать уже по этой инвестиционной квоте. В предлагаемом законопроекте – купил инвестиционную квоту на аукционе и сразу же начинай вылавливать этот ресурс. Хотя в основном законе этот предмет установлен.
Ну и, наконец, следующий, пятый вариант. Необходимо установить, какими объектами будут строиться по крабовой инвестиционной квоте вот эти… Какими объектами правительство будет ставить задачу инвестору построить. Что это за объект?
А.П. МАЙОРОВ
Вы в версии имеете в виду что ли?
С.Г. МИТИН
Нет. Именно, что это за объект конкретно. Это будет корабль, пароход или это будет завод, или это будет детский сад, или это причальная стенка. На наш взгляд, необходимо четко установить, какой это предмет.
И, учитывая то, что основная нагрузка технологическая на суда, все-таки сделать акцент на суда и вот это именно записать. То есть купил квоту, заложил, построил пароход и приступай на этом пароходе уже к вылову этой квоты.
И, наконец, последний вопрос. Законопроект предусматривает пять постановлений правительства. И необходимо, конечно, установить или сроки в законопроекте прямо, учитывая важность этих постановлений, потому что по большому счету…
А.П. МАЙОРОВ
В них будет "зарыта собака", да?
С.Г. МИТИН
Да, они могут вообще переложить всю схему. Или установить сроки, или кратко описать основные параметры этих постановлений. Вот это, на наш взгляд, тоже необходимо. Вот я назвал пять таких основных направлений, которые мы предлагаем добавить к тому письму, которое мы направили в Министерство сельского хозяйства. И думаю, что в процессе сегодняшнего обсуждения будет еще рассмотрено. Но, учитывая важность, учитывая такую направленность концепции этого законопроекта, я предлагаю его одобрить. Спасибо.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо, Сергей Герасимович.
Я к выступлению Сергея Герасимовича хотел бы добавить, вот он правильно сделал акцент на тех подзаконных актах, которые мы должны иметь, чтобы их проекты уже к моменту принятия закона мы видели. Тогда бы мы понимали, как это все будет работать в комплексе.
Спасибо еще раз, Сергей Герасимович.
Илья Васильевич, будете что-то добавлять, или сразу перейдем к обсуждению?
И.В. ШЕСТАКОВ
Если позволите, Алексей Петрович.
А.П. МАЙОРОВ
Конечно, Илья Васильевич, с удовольствием.
И.В. ШЕСТАКОВ
Во-первых, я хотел бы сказать действительно о важности законопроекта. Он не нарушает в целом исторический принцип, а касается только именно крабов, рентабельность по которым составляет до 100 процентов. Я не знаю, назовите мне еще какой бизнес, по которому по историческому принципу рентабельность составляет 100 процентов. Инвестиций практически в крабовом бизнесе за последние годы не было. Сам вылов осуществляют достаточно обычными судами порядка 50 метров без каких-либо технологических операций на судне. Весь краб доставляется в живом или варено-мороженном виде. Поэтому говорить о каком-то там развитии и вкладывании, инвестировании средств в регионы, к сожалению, не представляется возможным. Да, понятно, когда законопроект родился, за последние годы крабовые компании чуть-чуть стали инвестировать в родные берега. Но мне кажется, что этого недостаточно. Флот устаревший, порядка 30 лет, условия работы ужасные. Вот судно, которое погибло на Дальнем Востоке, зарплата у моряков составляла по данным, которые нам Сахалинская область предоставляла, 20–25 тыс. рублей, при среднем во флоте, когда мы облавливаем минтай, у нормальных компаний она доходит до 100–120 тыс. рублей у моряка – это честная зарплата. Понятно, что эта зарплата "серая", она выплачивается непонятно какими способами. Таможенная стоимость, которая декларируется, занижена порядка в 1,5 раза.
Налоги, которые выплачиваются со всего крабового бизнеса, составляют 4,5 млрд рублей в год. При этом ставки сбора – 388 млн рублей. То есть по сути дела это мизерные цифры, с учетом того, что даже только по расчетам нашим, которые есть, и основаны они на тех данных, которые мы имеем от проведения до этого два года назад аукционов по крабам, по вновь вводимым объектам составит, как Сергей Герасимович сказал, 82 миллиарда. То есть государство просто за 20 лет сразу же получит все те налоговые поступления при рентабельности в 100 процентов, о которых мы говорим, это с учетом строительства, как мы ожидаем, порядка 40 новых рыболовных судов на отечественных верфях. Это я хотел сначала сказать о концепции закона, откуда она родилась, и почему мы считаем важным ее поддержать. При этом мы не говорим, действительно, шли дискуссии в правительстве о том, что возможно рассмотреть реализацию 100 процентов крабов. Мы понимаем, что это может серьезно ударить по различного рода компаниям. Поэтому была выбрана такая оптимальная модель компромиссная – 50 процентов. Плюс к этому хотел бы сказать, что мы проанализировали, сейчас 93 организации осуществляют этот вид деятельности, из них 22 процента организаций вообще не имеют собственных судов. То есть по сути дела это "квотные рантье".
Если говорить о тех замечаниях или предложениях, которые Сергей Герасимович сказал, первое – мы не считаем, что это закон совместного ведения, поскольку ресурс федеральный. У нас водные биологические ресурсы, и краба в том числе являются федеральным ресурсом.
Поэтому правительство считает, что это не закон совместного ведения, и мы будем в Государственной Думе тоже об этом говорить и на этом настаивать, хотя при этом мы, понимая, что он резонансный, запросили все субъекты Российской Федерации, которые имеют отношение. Могу вам сказать, что 90 процентов этих замечаний к законопроекту отрицательные, о чем, наверное, субъекты скажут. Единственный субъект, который достаточно нейтрально выступает, – это Приморский край.
Что касается предложений дать расчеты. Безусловно, мы предоставим все расчеты, как мы посчитали эту сумму 82 млрд рублей, мы ее представляли в Минфин. Могу сказать, что с Минфином есть принципиальная договоренность, что часть средств от аукционов пойдут на государственную программу по развитию рыбохозяйственного комплекса, и уже сейчас на 2020 год мы закладываем соответствующие проектировки. Это касается строительства трех новых крупнотоннажных НИС взамен выбывающих, которым по 30 лет, для того чтобы проводить научные ресурсные исследования, в том числе и в Мировом океане, строительства семи среднетоннажных НИС – это полное обеспечение органов рыбоохраны в течение двух лет техникой, горюче-смазочными материалами и обмундированием, это строительство ряда объектов рыбоводной инфраструктуры, ну, и другие направления.
Что касается вопросов, связанных с 10 годами, почему мы предложили, а не 15 лет. Когда мы говорим об исторической квоте на 15 лет, она была увязана действительно с инвестиционной квотой, и там длительный срок окупаемости даже за счет того, что мы даем инвестиционную квоту. Поэтому понятно, что нам надо было предоставить инвесторам, которые пойдут на реализацию таких проектов, достаточно длительный срок гарантий, для того чтобы они могли осуществлять свою деятельность.
Здесь же при расчете аукционной стоимости, чем больше срок выходит за 10 лет, тем больше дисконтирование. То есть, условно говоря, если мы продадим сейчас квоту на 10 лет, то ее стоимость будет чуть ниже, нежели чем стоимость той квоты, если бы мы ее продали на 15 лет. Поэтому здесь эффективность от реализации этой квоты резко падает, поэтому мы посчитали, что это будет не совсем правильно – приводить эти показатели.
Относительно вопроса "сначала построить, а потом использовать". Вопрос дискуссионный, он требует обсуждения. Здесь есть один фактор, почему мы именно предложили такой механизм. Здесь люди потратят живые деньги, купят квоты за живые деньги, и потом должны будут три года ждать, пока они построят судно, для того чтобы начать использовать эту квоту. То есть получается, что мы их, по сути дела, замораживаем на три года. Мы посчитали это не совсем правильным, если они сначала внесут деньги, а через три года будут сидеть ждать, что у них бизнес начнется. Но при этом там стоит жесткое обязательство, что если ты через три года не построил судно, то тогда ты лишаешься и своих денег, и квот, которые ты выиграл на аукционе. Но вопрос дискуссионный, можно обсудить.
Какие объекты будут строиться, мы действительно отнесли это к решениям правительства, но мы соответствующие проекты постановлений представим. Кстати, я хотел сказать, что из пяти постановлений (мы сейчас все уже начали разрабатывать) три носят чисто технический характер. Я не думаю, что они будут интересны для обсуждения, но два постановления действительно сутевые, и мы готовы их будем и концептуально представить, и я думаю, что уже готовы будем представить их проекты непосредственно перед обсуждением уже для рассмотрения на заседании Совета Федерации.
Мы предполагаем, что будут строиться только суда, никаких других объектов инвестиций не будет. При этом, поскольку я уже сказал, бизнес достаточно простой и суда достаточно простые, мы предполагаем, что это будут очень небольшие ограничения, и связаны они будут только с размерным рядом и с водоизмещением и, возможно, с мощностью трюмов для хранения. Вот все, что я хотел сказать. Спасибо.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо большое, Илья Васильевич.
Коллеги, переходим к обсуждению вопроса. Давайте начнем с вопросов. Адресуйте, кому вопрос. Я готов предоставить слово.
Коллеги, нет вопросов? Все исчерпывающе?
Алексей Кондратенко, пожалуйста.
А.Н. КОНДРАТЕНКО
Сергей Герасимович, небольшое пояснение можно? Вот эта норма, 50 процентов объема квот. В ранее обсуждаемых на комитете и рабочей группе редакциях документа эта норма была? Или это то, что вошло к нам сегодня, на этот комитет?
С.Г. МИТИН
Нет-нет, была.
А.Н. КОНДРАТЕНКО
Была, да? Я просто для себя уточнить. Спасибо.
А.П. МАЙОРОВ
Илья Васильевич, пожалуйста.
И.В. ШЕСТАКОВ
Позволите еще одно уточнение? Просто чтобы все понимали. У нас есть квоты, которые действительно были куплены на аукционе за последние девять лет. Так вот, мы предполагаем, что распределение квот, за которые были заплачены деньги, будет отсрочено до момента завершения этих договоров, купленных на аукционах. Вот с какого года они были на аукционе… Если с 2009 года, сейчас бы действовали договоры до 2019 года. Какие-то вновь вводимые объекты (крабов), а они у нас были – мы реализовывали в 2016 году, продали за 24 миллиарда 5 тысяч в зоне Приморья. Значит, вот эти договоры, поскольку уже было заплачено в федеральный бюджет, будут действовать 10 лет. Соответственно, они с 2026 года, с 2027 года будут постепенно вводиться в распоряжение по такому же принципу.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо, Илья Васильевич.
Коллеги, еще вопросы? Ильдус Талгатович, пожалуйста.
И.Т. АХМЕТЗЯНОВ
Спасибо, Алексей Петрович.
Опять возвращаясь к тому, что мы в рабочей группе рассматривали, там действительно были высказывания, что практически все регионы, которых касается этот законопроект, они категорически против (то, о чем в принципе сейчас коллега сказал). Почему их мнение мы в законопроекте не учитываем? И что с этим будет дальше?
А.П. МАЙОРОВ
Ну, фактически он объяснил, что это предмет ведения Российской Федерации и тут… Не то что учитывать – мы будем учитывать и будем смотреть мотивацию регионов, чего и как. Я думаю, что этому закону предстоит…
Хотя, Илья Васильевич, если хотите, можете прокомментировать.
И.В. ШЕСТАКОВ
Ну, я на самом деле могу ответить. Понятно, что у регионов основная проблема – что эти предприятия (часть какая-то предприятий) находятся в этих регионах. И здесь просто мы забываем о том, что у нас нет законодательного ограничения о том, что эти компании могут находиться в других регионах, например, уехать в Оренбургскую область или еще куда-то. И в этом проблема.
Но я, опять же, хочу сказать, что ставки сбора, 388 млн рублей, 80 процентов остается в регионах. То есть вы понимаете, о каких цифрах мы говорим. Понятно, есть еще налог на прибыль. Но, я вам могу сказать (там мы посчитаем более предметно как раз), это все равно общий объем налогов – 4,5 миллиарда на 10 регионов.
А.П. МАЙОРОВ
Это в год, да?
И.В. ШЕСТАКОВА
В год. Это всё, вместе с федеральными.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо.
Орденов Геннадий Иванович, Вы хотели. Пожалуйста.
Г.И. ОРДЕНОВ
Спасибо.
Илья Васильевич, у меня несколько вопросов. Основной. Я распечатал заключение об оценке регулирующего воздействия на проект федерального закона, это Минэкономразвития, 14 листов. Здесь больше негатива и отрицательного, и не поддерживается. Я не буду перечислять, вы все его читали, наверное. Как-то Минэкономразвития вы еще не доказали. Вы от имени правительства же говорите – а заключение Минэкономразвития отрицательное. Первое.
Ну, и более мелкие вопросы. Есть статистика, сколько в приморских, в этих прибрежных регионах задействовано рабочей силы, людей? Первый вопрос. И второй вопрос: сколько стоит вот объект? В частности, мы сейчас выяснили. Когда на рабочей группе, мы не знали, о каких объектах идет речь. Вы сейчас нам пояснили, что это будет конкретно это рыболовное судно, оно меньше, побольше и так далее. Ну, средняя цена, в рублях или в долларах, сколько стоит такое краболовное судно среднее?
И.В. ШЕСТАКОВ
Позволите, да? Средняя цена – 1,2 млрд рублей, мы так оцениваем. Количество…
Почему мы говорим об отрицательном заключении? Ну, во-первых, Минэкономразвития законопроект согласовало без замечаний. А это именно отрицательное заключение по общественному обсуждению. Понятно, что когда все выступают против, все рыбацкие объединения и все компании… Безусловно, понятно, мы получили большинство отрицательных ответов. Мы не посчитали нужным, честно говоря, инициировать какие-то вещи, связанные с наполнением каких-то позитивных вещей.
Количество людей, работающих в отрасли, составляет 5 тысяч человек: 4 тысячи – это плавсостав, тысяча человек – это береговая инфраструктура предприятия. С учетом дефицита кадров, реального дефицита кадров в рыбной отрасли, мы не видим никаких проблем с точки зрения социальной занятости этих людей. Объясню, в том числе это и не только тем, что у нас дефицит кадров есть, а тем, что все равно они будут востребованы, потому что компании, которые купят эти квоты, они также будут вынуждены этих людей привлекать.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо, Илья Васильевич.
Иван Николаевич Кулабухов, пожалуйста.
И.Н. КУЛАБУХОВ
Алексей Петрович, как бы такая тема. Я хочу вообще понять, чтобы мы с вами могли все-таки четко сказать, вот что дает принятие этого закона? То есть это поддержка бизнеса, еще чего-то? И в итоге, что мы получим как бы на прилавках? Парадокс то, что получается сегодня, мы говорим: большой урожай рыбы, большой урожай краба, у нас вот это… А приходишь на рынок, а на рынке цена растет рыбы. И начинаешь общаться, нам говорят: и дальше еще будет расти цена. То есть когда мы встречаемся вообще с экспертами, с избирателями, мы же должны понимать и говорить, чтобы люди понимали, для чего это делается-то? Вот мы говорим о законе. А когда мы начинаем его приземлять к земле, он получается горбатый, этот закон, не совсем он работает. Поэтому вот такое пожелание, хотя бы к министерству тоже, потому что, почему так получается-то, Илья Васильевич?
А.П. МАЙОРОВ
Понятно. Будем расценивать как выступление. Но понимаете, я бы сравнил в данном случае, если вот представьте, мы начали бы обсуждать сейчас вопрос повышения налогов, вот как мы НДС обсуждали. Все "против", понятно. А правительство считает, что нужно, и мы в результате принимаем этот закон, потому что деваться некуда, потому что иначе не бьется бюджет. Здесь Илья Васильевич достаточно квалифицированно, на мой взгляд, сказал о том, что в отрасль не идут инвестиции, что скоро будем работать на старых судах, науки вообще никакой не ведется и так далее.
То есть давайте вместе еще раз посмотрим. В целом я считаю, достаточно он общие задачи обозначил, и Сергей Герасимович тоже. Закон, понятно, резонансный. Почему и общественные организации, и регионы, я еще раз привожу аналог. Там получается со стороны, мы вроде что-то хотим сделать плохое, нагружая людей дополнительными обязательствами и прочее. Мы же вроде как наоборот бьемся за благое дело, за инвестиции. Тут я полностью согласен, Илья Вячеславович говорит, что рабочих мест должно даже увеличиться, может быть, инвестиции – это основа экономики.
Людмила Заумовна, пожалуйста.
Л.З. ТАЛАБАЕВА
Илья Васильевич, насколько я помню, по данным, представленным на Госсовете 2015 года, принцип реализации квот на аукционах привел в 2003 и 2004 годах к кризису рыбной отрасли. Вот как Вы по этому думаете? Потому что мы опять к этому возвращаемся. Я это все проживала, потому что я работала. Первый вопрос.
И второй. Вот не будут ли созданы условия для монополизации 50 процентов квот, предполагаемых для реализации на аукционах у одной компании и группы лиц? Мы же говорим о том, что должна быть конкуренция. А если 50 процентов квот купит какая-нибудь одна компания или две компании, не будет ли это все-таки элементом монополизации этих государственных ресурсов и не приведет ли это к неконкурентной вообще борьбе на рыбном рынке? Спасибо.
И.В. ШЕСТАКОВ
Спасибо.
С точки зрения исторического принципа, мы же обсуждаем только краба и обсуждаем только 50 процентов. Мы не видим рисков, что это приведет к тем последствиям, которые были на аукционах 2003 и 2004 года. Тогда, во-первых, напомню, что на аукционах квоты продавались на ежегодной основе, то есть не было возможности планирования долгосрочного, а здесь мы даем долгосрочное планирование – это первое.
Во-вторых, все-таки тогда компании действительно были финансово несостоятельные, те, которые участвовали на аукционах, и вынуждены были кредитоваться, в том числе у иностранцев, что привело действительно к негативным последствиям. Сейчас мы говорим о небольшом сегменте и четко понимаем, что эти инвестиции отрасль может выдержать. Потому что за этот период времени, прошедший с 2004 года, отрасль крабовая с рентабельностью в 100 процентов очень сильно окрепла. Я вам честно могу сказать, просто я думаю, что за 14 лет с такой рентабельностью можно было бы показать хорошие результаты.
Второй вопрос, связанный с монополизацией. Во-первых, у нас есть ограничение в рамках ФАС – 35 процентов, никто его не отменял. Поэтому надо, чтобы ФАС за этим следила. Мы, честно говоря, тоже таких рисков не видим, что такая монополизация может наступить.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо.
Коллеги, кто еще желает задать вопрос?
Переходим к выступлениям. Кто хочет выступить?
Елена Владимировна Афанасьева, пожалуйста, Вам слово.
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Спасибо, Алексей Петрович, спасибо, уважаемые коллеги.
Я просто еще раз напомню вам, что уже год мы вокруг этой темы ходим. Безусловно, это беспокоит рыболовецкое сообщество, но уже и беспокоит серьезно экономистов. Я просто до вас доведу информацию, которая произошла с последней нашей встречи, например, с рабочей группы, она вроде не так давно была у нас, еще месяц даже не прошел, но события развиваются быстро. Если Общественный совет по Росрыболовству 21 ноября 2017 года свою отрицательную позицию высказал, то такую же позицию он подтвердил в феврале 2019 года. То есть Общественный совет при Росрыболовстве говорит, что этого делать нежелательно.
IV съезд работников рыбного хозяйства, который был 26 февраля 2018 года, тоже эту позицию высказывал. И насколько я понимаю, вот здесь у нас представитель ВАРПЭ присутствует, будет очередной съезд работников рыбного хозяйства 16 апреля. Видимо, они собираются также по этому вопросу и будут его обсуждать. Конечно, время уходит. И Илья Васильевич здесь нам не говорит о том, что они ускоряют сроки и больше времени обсуждать этот законопроект у нас с вами не будет. 4-го будет первое чтение, потом его запустят, дадут 5, 6, 7 дней на внесение поправок, и 18 апреля планируется уже третье чтение данного законопроекта. Поэтому больше мы с вами обсуждать возможность просто иметь не будем.
Конечно, исполнительные органы власти также озабочены складывающейся ситуацией и выступают открыто против аукционной системы. На эту тему мы видели в открытых источниках выступления губернаторов Мурманской, Архангельской области, Камчатка, Карелия, Приморские регионы, Законодательные Собрания уже после нашей рабочей группы свои отрицательные мнения тоже высказывают на эту тему. И как отмечают некоторые эксперты, и в том числе региональные, что некоторые поселки полностью живут только за счет этого бизнеса – безусловно, они беспокоятся.
По поводу зарплат. Когда был Совет Государственной Думы на днях по рассылке этого закона, там приводился уровень зарплат, он действительно высокий, я не знаю, где Вы говорите, 15–20 тысяч получают, там приводились другие уровни зарплат – от 80 до 120-ти. Мне непонятно, тогда вы наведите порядок у себя, вы же регулятор. Вы говорите: вот есть проблемы, вот они не вкладываются. Так вы – регулятор отрасли, вы работаете с этими предпринимателями. А то такое чувство, что вы сами по себе существуете, а бизнес сам по себе существует, и вы его решили ни с того ни с сего наказать, потому что не смогли отрегулировать с ним отношения.
Проект федерального закона, инициатором которого является правительство, а конкретно готовил его Минсельхоз в лице Росрыболовства, много структур, но это одна структура, безусловно, конечно, он готовился в полной секретности. Я думаю, что если бы мы, Илья Васильевич, с Вами все-таки пошли на "открытый диалог" с рыбной общественностью, как мы призывали еще в июле того года здесь в Совете Федерации, Вы бы получили совершенно другой результат. Потому что с ними нужно было открыто говорить, они выступают, потому что они понимают, что нависла угроза, что одна или две компании заберут эти 50 процентов квот. Хотя на президиуме Госсовета в 2015 году говорилось о 20 процентах для инвестиций, а не о каких 50-ти. Откуда вообще эта взялась цифра, 50 процентов? Вы посчитали, кто-то вам подсказал (это мои догадки, не более того, или мои соображения) и решили, что 50 процентов выгоднее, чем 20. Хотя уважаемые коллеги, в соответствии с федеральным законом от 3 июля 2016 года, распоряжением Правительства Российской Федерации от 20 апреля 2017 № 764 утвержден перечень видов водных биоресурсов, в отношении которых выделяется квота на инвестиционные цели. В перечень как раз были включены крабы. В 2017 году руководство рыбной отрасли неоднократно заявляло, что во исполнение норм федерального закона от 2016 года и постановления правительства будут утверждены требования к объектам инвестиций и инвестиционным проектам для промысла краба – например, типа судов. Однако этого не произошло, то есть это распоряжение правительства и президента не было выполнено.
Но родился данный законопроект. Опять же говорю, вот говорят – не строят судна. Но как же? Даже уже в этих инвестиционных целях было построено два судна и уже спущено, почему-то об этом Росрыболовство умалчивает, "Баренцево море" и "Русь". Вышли два судна в этих инвестиционных квотах.
Конечно, очень как бы резонансный такой законопроект, он, кстати, не без участия депутатов и сенаторов был размещен на regulation.ru, этого не хотели делать. Разместили его, для того чтобы мы быстренько его посмотрели, дали всего 15 дней. Почему дали 15 дней? А потому что они считают, что это степень среднего воздействия регуляторного. И, соответственно, вот вам 15 дней, пообсуждайте. Не пошли по длинной схеме, как это возможно было, спокойно 30 дней обсуждать. Было 700 откликов, это последняя цифра, после нашей рабочей группы я посмотрела, 700 отрицательных и всего 10 положительных. Причем я сразу отмечу: мы видим, кто какие отклики дает. 10 положительных были с одной компании, называть ее не буду, потому что все здесь понимают, о ком какие разговоры идут, и кто в этом бизнесе принимает участие.
После regulation.ru Минэкономразвития рассмотрело 1,5 тысячи предложений, 1,5 тысячи. И, конечно, на основании этих предложений они отмечают в своем заключении, только одна компания высказалась "за". Все остальные ассоциации высказались "против", не компании, заметьте, а ассоциации, это общественные организации, которые включают, по 30, по 40 компаний входят в эти ассоциации. Они все высказались "против". Конечно, заключение было сделано. Вообще заключение на 146 листах. Когда его читаешь, вот так задумаешься: зачем мы это делаем, ну зачем? Если даже вроде наши экономисты не подтверждают необходимость этого закона. На рабочей группе мы открыто говорили, и Сергей Герасимович достаточно понятным языком сказал: "Уважаемые коллеги, ваша пояснительная записка нам не очень понятна, и нужны какие-то цифры, что вы обоснованно предлагаете ввести этот закон". Пояснительную записку к первому чтению никто не доработал. А зачем, мы же и так проголосуем "за".
Другой момент. Кац нам обещал, что до первого чтения будут разработаны все вот эти проекты постановлений. Ни одного постановления нет. Нам сказали, что мы определимся с объектами инвестиций. Ни одного объекта инвестиций, кроме как, наверное, это будут суда или детские сады, или еще что-то, то есть непонятно все-таки, что это будет, до сих пор этого перечня объектов нет. И я думаю, что, к сожалению, за 18 дней этот перечень объектов не родится. 18 дней для правительства, если, извините меня, там целая куча согласований, думаю, что это ничего не получится сделать. И мы будем принимать закон такой, каков он есть.
К сожалению, мы вынуждены констатировать, что нас поставили перед необходимостью принимать этот закон, потому что они его разработали сейчас, нам внесли, а в бюджет цифры они внесли еще в конце того года. И нас всех, извините меня, по-русски говорю, что поставили перед фактом того, что мы должны принимать что-то, для того чтобы спасти то, что они в бюджет внесли 82 миллиарда. Опять же, в Госдуме когда рассматривался, тоже был серьезный вопрос: ребята, но обоснуйте эти цифры. Вот так и вот так ушли от разговора все-таки. И опять, четыре месяца прошло, вы опять говорите: да, мы вам обоснуем. Так обоснуйте, так дайте вы хотя бы комитету посмотреть, как эти 82 миллиарда родились.
В пояснительной записке нет обоснования, зачем этот закон, каковы будут выпадающие доходы регионов, кроме прибыли 82 миллиарда, и то непонятно, мы получим ее или нет. Что будет с мелким и средним предпринимательством, что будет делать крупный бизнес, потому что они действительно обеспокоены. Я еще раз говорю, уже некоторые вложились в инвестиционные квоты, они уже работают, они уже сделали заказы и некоторые даже уже спустили суда, которые построены на наших российских судоверфях, на наших российских, не зарубежных.
Вообще, конечно, я думаю, что отзывы регионов, хотя рабочая группа настаивала на том, чтобы мы эти отзывы получили, мы их не сможем получить фактически почему? Потому что Государственная Дума, если вы посмотрите на решение Совета Государственной Думы, закон на отзывы в регионы не отправлял.
Соответственно если мы сейчас зададим вопрос Илье Васильевичу, он скажет… Ну, он уже сказал, что 90 процентов приморских против. Но Ковитиди, насколько я помню, она тоже как представитель региона настаивала, чтобы мы получили отзывы всех регионов, потому что это прецедент может быть для следующей какой-то отрасли промышленности. Что дальше будет твориться?
И еще один штрих, уважаемые коллеги. Напомню, что вот эти аукционные квоты родились по предложению ФАС. Хотя тот доклад, о котором говорил Сергей Герасимович о развитии конкуренции, я его помню, я помню обсуждение этого доклада в профессиональном сообществе, в том числе РСПП на него тоже давал свой отзыв, на тот доклад. Он был достаточно отрицательный, потому что там тоже были другие цифры. Каждый считает, как хочет в нашем государстве, честно скажу. Но почему-то вместе не могут сесть и посчитать? Но для того чтобы вместе это сделать, должен быть регулятор. То есть вы должны взять и объединить всех вокруг этой работы, а вы, наоборот, взяли и профессиональное сообщество откинули от себя. Вот предложение ФАС о введении аукционов рождает следующее предложение, о котором еще открыто не говорится, но уже, в том числе в правительстве, его обсуждают. Значит, дифференцировать ставки сбора за водные биологические ресурсы, что будет выгодно тем, кто выиграет аукционы. Для них будут ставки на исключительных условиях. А для тех, кто работает по старым выигрышным аукционам или просто работает с 2004 года, кстати, тогда они тоже по аукционам заходили, мы должны это помнить, для них будут другие ставки. Если сейчас, если я не ошибаюсь, 35 тысяч за тонну, то будет до 80 где-то. И это будет принято, мы должны это принимать.
А.П. МАЙОРОВ
Елена Владимировна, Вы говорите то, чего мы еще даже не видели.
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Знаете, полгода назад, когда мы обсуждали эту тему, мне точно так же говорили: Елена Владимировна, зачем Вы говорите то, что мы еще не видим? Вот оно пришло.
А.П. МАЙОРОВ
Вот пришло, обсуждаем.
Елена Владимировна, короче, Вы за отклонение концепции этого закона?
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Я вас прошу рассмотреть два момента.
Первое – отклонить данный федеральный закон.
Второе. Если вы даете согласие на то, чтобы этот федеральный закон вошел в Государственную Думу в первом чтении, рассмотреть и в своем отзыве это указать, что должен быть предусмотрен переходный период.
И второй момент, что нужно предусмотреть…
А.П. МАЙОРОВ
Какой он должен быть?
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Знаете, исходя из того, что это все-таки не хостелы и полгода здесь – это очень маленький период, он должен быть минимум один-два года. Это же не хостелы, о которых мы недавно принимали с вами закон и тоже столкнулись с этой проблемой. Нельзя просто так взять и обрубить все свои обязательства, которые у тебя возникали в течение длительного времени. Он должен быть предусмотрен.
И следующий момент, который тоже я прошу отразить в отзыве комитета, – предусмотреть в соответствии с федеральным законом от 2016 года № 349 норму, в соответствии с которой реализация права на добычу краба, которая будет распределяться в инвестиционных целях по этому закону, возможна только после сдачи в эксплуатацию объекта инвестиций. Если хотите, я поясню, почему я настаиваю на этом. Сергей Герасимович, это сказал, но, мне кажется, очень важно понимать, что схема, которая заложена в проекте закона, на сегодняшний день не является гарантией того, что для государства по строительству судов будут выполнены те обязательства. Потому что лот, который будет получен в результате торгов, в 10 раз будет выше, чем строительство любого дорогостоящего объекта. Они выловят три года и, извините меня, не реализовали, не смогли вам ничего построить. До свидания. Спасибо.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо, Елена Владимировна.
Елена Владимировна, в каких-то моментах я полностью с Вами согласен. Я, честно говоря, не знаю, из кого состоит общественный совет Росрыболовства, но догадываюсь, из кого состоит… таково оно и решение. Было бы смешно, если бы…
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Между прочим, при них существует. Они же его формируют.
А.П. МАЙОРОВ
Правильно, они его формируют из профессионального сообщества. Поэтому решение общественного совета не удивительно для меня.
Второе. Действительно, Илья Васильевич говорил, что первично: деньги или стулья? Этот вопрос, Елена Владимировна, думаю, что дискуссионный. Его можно решить следующим образом: надо просто предусмотреть (я пока фантазирую), например, человек, выигравший этот аукцион, представит банковскую гарантию, что в течение такого-то времени осуществить такие-то действия.
То есть важно, чтобы не было как с лесом, когда у нас вырубается лес, и дальше мы не можем найти это самое. А инвестиционная составляющая убирается. То есть то, чего нас с вами беспокоит, можно решать, можно находить компромисс, я думаю.
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Алексей Петрович, Вы меня извините, пожалуйста, но все эти гарантии мы знаем как проходим. У меня сейчас в Оренбургской области вот такую гарантию дала область. А теперь область попала на 200 миллионов из-за того, что они не могут выполнить обязательства, а мы должны…
А.П. МАЙОРОВ
А зачем же вы тогда подписываете такую гарантию?
Е.В. АФАНАСЬЕВА
Подождите. Ну, знаете, можно так вопросы задавать постоянно. То же самое банковская гарантия – что мы, давайте арестуем тогда их деньги на три года, чтобы они вылавливали, ложили на счет и не могли ими пользоваться? Тоже выход, а почему бы нет?
А.П. МАЙОРОВ
Ложить они ничего не должны, там совершенно по другим принципам выдаются банковские гарантии.
Вадим Иванович, Вы хотели что-то сказать? Потому что я сейчас буду прекращать обсуждение и голосовать.
В.И. НИКОЛАЕВ
Я хочу сказать, я тогда в рабочей комиссии говорил об этом, что надо понять. Для меня, я не рыбак, я вообще-то работаю в сельском хозяйстве всю жизнь. И поэтому хочу сказать, говорить от имени всего рыбного хозяйства о крабах, мне кажется, это как-то не так. Потому что, насколько я услышал на прошлом совещании, что составляющая крабов по сравнению со всей рыбой России – это минимальная. Это раз.
Второе. Более 90 процентов краба уходит на экспорт. Если я не ошибаюсь, эти цифры как раз прозвучали.
РЕПЛИКА
95.
В.И. НИКОЛАЕВ
95 процентов, понимаете? Это так же, как круглый лес с Иркутской области уходит в Монголию, потом где эти деньги заседают? Они не возвращаются обратно в Россию. Вот этот ажиотаж, кроме краба, пытаются доказать это ассоциации, я понимаю, ассоциация из чего состоит, как их формируют, понятно, им дали название "ассоциации рыболовов", надо назвать просто крабоводов или экспортеров краба, и все более-менее народу простому ясно будет, мне кажется.
Поэтому государство должно защищать свои интересы в этом направлении. Я полностью поддерживаю Шестакова, потому что здесь нужно четкое понимание, для чего этот закон принимается. Просто государство хочет взять под свой контроль этот экспортный бизнес. Это я считаю правильно, вот оттуда будут поступать деньги.
А.П. МАЙОРОВ
Иван Николаевич, пожалуйста.
И.Н. КУЛАБУХОВ
У меня есть предложение. Здесь из Всероссийской организации рыбоводов господин Зверев – пару слов пусть скажет.
Е.В. АФАНАСЬЕВА
От представителей рыбаков…
А.П. МАЙОРОВ
Давайте.
Вы присаживайтесь сюда, сейчас Ильдус Талгатович обеспечит Вас микрофоном. Пожалуйста, Вам слово.
Г.С. ЗВЕРЕВ
Уважаемый Алексей Петрович, уважаемые коллеги! Большое спасибо за то, что дали возможность высказаться. Водный биологический ресурс – это вообще национальный ресурс, строго говоря, это шире, чем федеральный. Неслучайно все предыдущие законопроекты о рыболовстве направлялись в органы государственной власти субъектов Федерации. Это общенациональный ресурс, который принадлежит, цитирую Конституцию, "многонациональному народу Российской Федерации". Вправе правительство вводить инструменты, которые повышают эффективность водного биологического ресурса? Конечно, вправе. Оно может вводить такие инструменты, оно должно вводить такие инструменты, безусловно, если таких инструментов не существует в настоящее время.
Алексей Петрович, уважаемые коллеги, такие инструменты существуют в настоящее время. К сожалению, Минсельхоз и Федеральное агентство по рыболовству не использовали механизм инвестиционных квот. Можно было 20 тыс. тонн краба предоставить на инвестиционные квоты уже с прошлого года. Уже бы загудели, заиграли бы верфи. То есть есть этот инструмент.
Второе. Полностью согласен с коллегой: рентабельность высокая. Как эту рентабельность в бюджет завернуть? Алексей Петрович, коллеги – повысить ставки сбора за водные биологические ресурсы, многократно повысить. И это позволит не 380 млн рублей, что сейчас это позор, конечно, а 4, 5, 6 млрд рублей ежегодно в бюджет направлять.
А.П. МАЙОРОВ
А вам говорят о 82-х.
Г.С. ЗВЕРЕВ
Нам говорят о 82-х, Алексей Петрович, но, во-первых, это не подтверждено расчетами.
А.П. МАЙОРОВ
Мы это отразим.
Г.С. ЗВЕРЕВ
Да. Комитет по бюджету Государственной Думы поставил большой и жирный знак вопроса пока вокруг этой цифры. А я вам говорю о том, что 6 миллиардов умножить на 15 – это 90 млрд рублей гарантированных налогов от этой отрасли.
Поэтому вместо того, чтобы использовать существующие, имеющиеся инструменты повышения эффективности, предлагается новые инструмент, и при этом предлагается (Алексей Петрович, коллеги, давайте говорить прямо), принять этот инструмент в течение трех недель. Но если это действительно серьезный инструмент и другие не работают, наша просьба – все-таки сделать обсуждение этого законопроекта более системным. По такому принципу, извините, – хватай мешки, вокзал отходит… Давайте сейчас примем через три недели…
Алексей Петрович, Вы помните, в 2016 году также принимали закон № 349 по инвестквотам быстро. В результате, очень много моментов в этом законопроекте оказались не урегулированы. И вы помните, в прошлом году по инициативе членов Совета Федерации, депутатов Госдумы были внесены поправки и принимался под Новый год (в конце ноября) закон № 421.
Алексей Петрович, абсолютно официально Вам говорю, такая же будет история. Если обсуждение этого законопроекта будет происходить впопыхах, обязательно что-нибудь будет упущено…
А.П. МАЙОРОВ
А говорим мы об этом… уже вы знаете, далеко не впопыхах.
Г.С. ЗВЕРЕВ
У меня всё.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо большое.
__________
Алексей Петрович, кстати, Минэкономразвития вот эти две позиции отразил в своем заключении, что есть инструменты, которыми сегодня можно пользоваться. Поэтому он тоже выступает с вопросом – зачем закон?
А.П. МАЙОРОВ
Понял. Спасибо.
Анатолий Иванович Широков.
А.И. ШИРОКОВ
Уважаемые коллеги, я постараюсь быть кратким. Проблема действительно очень большая и серьезная. Но я представляю регион, который живет на рыбе. Кроме золота, у нас есть второе золото – рыба. Магаданская область.
Я не буду здесь… На самом деле, крабы и рыба… Вы знаете, можно добывать 99 килограмм угля и килограмм алмазов, и тогда у вас прибыль от угля будет маржинальной. То есть за счет высокомаржинального продукта – краба – живет и рыбодобыча, в какую-то экономическую рентабельность выходит.
О чем речь? Уважаемые коллеги, я бы предложил вам посмотреть на эту проблему из интереса регионов. Возьмем маленькую Магаданскую область. У нас население – 141 тысяча. Самая большая заработная плата у нас в рыбной отрасли (средняя) – 128 тыс. рублей. Хорошо зарабатывают рыбки. Но если мы введем эту 50-процентную квоту на крабы сегодня, бюджет Магаданской области потеряет минимум 100 млн. рублей. Раз.
Во-вторых, мы потеряем 35 процентов рабочих мест. Будут закрыты два перерабатывающих завода на берегу и отменено строительство третьего.
Будет разорван контракт на строительство трех кораблей, которые сегодня уже существуют.
Вот теперь попробуйте, коллеги, с огромным уважением прошу вас, эту ситуацию с маленьким регионом экстраполировать на большие регионы. Вы увидите экономические последствия. Это содержательный момент.
Уважаемые коллеги, закон правильный, когда он принимается в четко установленной процедуре. На сегодняшний день, я хотел бы вернуться, у меня есть письма губернатора Архангельской области, Законодательного Собрания Сахалина и так далее. Все они пишут об одном – закон внесен скоропалительно. Вот действительно, я с Германом Станиславовичем согласился – грузи мешки, вокзал отходит. Не выдержана процедура.
Уважаемые коллеги, это будет серьезным основанием против этого закона. Поэтому я хотел бы попросить вас, и здесь я говорю от имени тех, кто ко мне обратился, это и рыбаки Камчатки, и рыбаки Сахалина, и краболовы Магаданской области и так далее, это очень много – и в деньгах, и в людях, и в бюджетах.
Я просил бы вас, коллеги, сейчас остановиться, и вот в каком смысле. Нам нужно этот закон вернуть в нормальное процедурное русло, в котором он должен быть. Нам надо получить реальную картину, реальные отзывы субъектов, и исходя из этого использовать те механизмы, которые сегодня есть, двигаться дальше к инвестиционной привлекательности этой отрасли. Спасибо.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо, Анатолий Иванович.
Коллеги, обсуждение может быть бесконечным.
Я благодарю Германа Станиславовича за выступление. Действительно интересы бизнеса, государства не всегда совпадают. И мы должны искать тут как бы здоровый компромисс. Потому что, с одной стороны, государство должно иметь доходы, чтобы обеспечивать свои социальные функции. С другой стороны, бизнес должен иметь условия для существования, чтобы платить налоги, чтобы наполнять этот бюджет, поэтому государство не заинтересовано бизнес убивать полностью.
Поэтому, коллеги, я думаю, мы мнениями обменялись. Сейчас речь идет только о концепции. Я понимаю обеспокоенность коллег, что мы этот закон примем в течение 10 дней, но я, честно говоря, не думаю, что мы это способны сделать.
Коллеги, поэтому есть предложение, если вы определились, проголосовать.
Первым ставлю предложение Сергея Герасимовича. Мы понимаем, что есть ряд моментов, которые надо отразить, и о чем говорила Елена Владимировна, о чем говорили коллеги, то есть мы проект федерального закона поддерживаем, но с замечаниями. Кто за это предложение, прошу голосовать. Против? Один против. Воздержался? Пятеро. Решение принято.
Л.З. ТАЛАБАЕВА
Алексей Петрович, я хочу сказать, вот последнее Ваше замечание очень важное и правительство должно понимать, и все мы должны быть уверены в том, что если по графику Государственная Дума… и у нас в Совете Федерации будет две недели поставлено на принятие этого закона, будет скандал. Поэтому от того, что мы сегодня приняли концепцию… да, это мы дали старт для Государственной Думы. Все должны понимать, что нельзя так быстро принимать такие законы. Вот это обязательно тоже нужно отразить в нашем решении. Оно принципиальное.
А.П. МАЙОРОВ
Хорошо. Но первого чтения еще не было.
С.Г. МИТИН
Я хочу сказать, уважаемые коллеги, где мы видим нарушение на сегодняшний день? Все идет по плану вообще. Никакой спешки, все идет по плану. Мы получили этот законопроект достаточно давно, месяц и пять назад дней его рассмотрели на рабочей группе. Сегодня мы рассматриваем его концепцию. Я не стал спорить, мы проголосовали. Кстати, не все так уж против. У нас на заседании рабочей группы был председатель правительства Архангельской области. У него больше вопросов было не против, а просто вопросов с точки зрения пояснения этого закона. Мы ему дали, сегодня получили от Ильи Васильевича достаточно аргументированные заявления. Я, например, у себя ровно 50 процентов вопросов снял: и о рентабельности, и о ряде еще других вещей. Мы сейчас сами нагнетаем несколько обстановку, она более спокойно идет сегодня.
А.П. МАЙОРОВ
Спасибо, Сергей Герасимович.
Решение принято.
Спасибо Илья Васильевич. Будем дальше работать. Вы, наверное, услышали то, что мы говорили. Будем вместе с Государственной Думой. Я думаю, что мы найдем все-таки какое-то нормальное решение, компромиссное. Спасибо большое.
***
Источник: «Открытая отрасль»
Фото: Совет Федерации
