Рыба не избежала санкций
Включение рыбы и морепродуктов в список запрещенных для ввоза товаров не приведет к дефициту на рынке, считают в Минсельхозе. Другие эксперты не столь оптимистичны: в секторе охлажденной продукции заменить норвежский лосось пока просто нечем.
Правительство утвердило перечень сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия, запрещенных к ввозу в Россию. «Россия вводит полный запрет на поставки говядины, свинины, плодоовощной продукции (то есть овощей и фруктов), мяса птицы, рыбы, сыров, молока и молочных продуктов из стран Евросоюза, Соединенных Штатов Америки, Австралии, Канады и Королевства Норвегия», – заявил на заседании кабмина премьер Дмитрий Медведев.
По его словам, хотя ограничения вводятся сроком на год, если указанные страны «продемонстрируют конструктивный подход по вопросам сотрудничества, Правительство готово пересмотреть сроки действия этих мер». Премьер поручил Федеральной таможенной службе оперативно заблокировать поставки соответствующих товаров, а Минпромторгу и Минсельхозу – начать ежедневный мониторинг товарных рынков и уровня цен.
В соответствии с постановлением № 778 от 7 августа 2014 г. «О мерах по реализации Указа Президента РФ от 6 августа 2014 г. № 560 «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации» запрет распространяется на рыбу, ракообразных, моллюсков и других водных беспозвоночных в живом, охлажденном или мороженом виде, а также произведенную из них продукцию, включая рыбное филе, фарш, муку и т.д. (коды ТН ВЭД 0301-0308).
«Мы не ожидаем появления дефицита продуктов питания из-за тех решений, которые приняты в эти дни», – отметил на брифинге по итогам заседания министр сельского хозяйства Николай Федоров. При этом он сослался на мнение специалистов, с которыми работает министерство, «экспертов разных институтов и представителей отраслевых союзов». По словам главы Минсельхоза, обеспечение населения рыбой и водными биоресурсами, рыбной продукцией находится на уровне «почти пороговых значений» Доктрины продовольственной безопасности.
В качестве примера Николай Федоров привел статистику потребления, вылова и импорта. «Рыба: потребляем 3,44 млн. тонн и даже больше, поставляют 457 тыс. тонн эти пять стран. Кстати, здесь могу сделать комментарий: мы экспортируем рыбы и рыбной продукции 1,8 млн. тонн, а импортируем где-то 700 тыс. тонн всего, то есть мы сейчас в таких условиях очень быстро можем, предприняв организационные усилия, решить проблему абсолютно незаметно для потребителя», – уверен министр.
По мнению Николая Федорова, несмотря на то, что доля норвежской рыбы и рыбной продукции в общем объеме импорта достаточно высока, найти ей замену реально. «Мы экспортируем без малого 2 млн. тонн водных биоресурсов, в том числе достаточно красной рыбы и красной икры. Импортируем – 600–700 тыс. тонн. Поэтому нам, конечно, придется предпринять дополнительные усилия. Мы с торговыми сетями об этом не просто говорили, а сейчас готовимся даже подписать соглашение о переориентации некоторых логистических потоков, для того чтобы в возможных временно дефицитных регионах, если они привыкли получать из Норвегии, замещение шло за счет или российской рыбы, российских водных биоресурсов, или из других стран, которые могут конкурентно идти на смену норвежцам», – озвучил планы министр.
Эксперты Ассоциации производственных и торговых предприятий рыбного рынка далеки от оптимизма Минсельхоза и полагают, что даже при полном отказе от экспорта соответствующее увеличение объема реализации сырья на территории РФ не способно покрыть потребности населения. В силу неготовности рыбохозяйственного комплекса к быстрому импортозамещению ограничение ввоза рыбы способно может в кратко- и среднесрочной перспективе острый дефицит рыбной продукции и привести к резкому росту цен, полагают специалисты.
В Рыбной ассоциации указали, что единственным товаром-заменителем поставляемого из Норвегии охлажденного лосося и форели является аквакультурная рыба из Мурманска и Карелии. Однако эта индустрия сильно зависит от импортных технологий и материалов (мальки, корма, оборудование), поэтому резкая приостановка любых импортно-экспортных отношений с Норвегией крайне негативно скажется на российской аквакультуре.
Крайне сложно будет найти замену и недорогой пелагической рыбе (сельдь, скумбрия, мойва), поступающей на российский рынок из Исландии, Норвегии и Фарерских островов. Кроме того, ответные санкции со стороны норвежцев способны сильно подорвать российский рыбопромысловый бизнес, поскольку до 70% водных биоресурсов Северо-Западной Атлантики добываются в норвежской и фарерской экономических зонах.
«Для российских рыбаков ограничение импорта – скорее положительный стимул к тому, чтобы усилить позиции отечественной продукции на внутреннем рынке. Баланс экспорта и импорта в принципе вполне позволяет заместить выпадающую продукцию, но, к сожалению, не по всем товарным группам мы можем произвести адекватное импортозамещение», – прокомментировал ситуацию президент Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ) Александр Фомин.
По приблизительным расчетам из общего объема рыбного импорта под санкции – из-за страны происхождения – попадает примерно 600-650 тыс. тонн продукции. Прежде всего, это норвежская семга и форель в охлажденном виде – примерно 200 тыс. тонн и около 100 тыс. тонн мороженых лососевых. «Охлажденную рыбу мы не заменим, за исключением внутренних ресурсов аквакультуры, но это всего 10% от общего объема. Мороженую продукцию можно заменить за счет тихоокеанских лососей. Объемы вылова сопоставимы – 250 тыс. тонн, которые нужно просто перенаправить в центральные районы страны», – заявил Fishnews руководитель крупнейшего отраслевого объединения.
С точки зрения Александра Фомина, импорт атлантической сельди (порядка 100 тыс. тонн мороженой рыбыпродукции и 50 тыс. тонн филе) также можно компенсировать за счет российского вылова, перебросив рыбу с Дальнего Востока. А вот по скумбрии возможен дефицит, предостерег он: «Мы сами вылавливаем порядка 100 тыс. тонн и столько же импортируем. Скумбрия облавливается по большей части Норвегией либо другими европейскими странами. Поэтому придется искать новые источники или заменять ее другими видами рыбы».
В целом, как полагают в ВАРПЭ, рыбодобывающим предприятиям станет полегче, спрос на их продукцию возрастет, но это не произойдет автоматически. Рыбаки представляют собой только первичное звено – добычу, а нужно выстраивать всю цепочку поставок рыбопродукции, вырабатывать систему импортозамещения на уровне Минсельхоза, а может быть даже на площадке правительственной комиссии. Требуется отработать схемы взаимодействия непосредственно между добытчиками, предприятиями, которые осуществляют транспортировку продукции, оптовиками, розничной торговлей, определить схемы оплаты.
«Если эти вопросы будут решены, то в принципе шока на рыбном рынке не произойдет. Однако времени для раскачки не так много. В связи с тем, что рыба – скоропортящийся продукт и серьезных складских запасов на сегодняшний день нет, в нашем распоряжении 2-3 месяца, чтобы предпринять необходимые шаги», – резюмировал президент ВАРПЭ.
