Причина нехватки кадров – менталитет молодежи

Сегодня рыбохозяйственные предприятия Дальнего Востока испытывают острую нехватку квалифицированных кадров. В то же время профильные вузы выпускают достаточное количество специалистов «морских» и «рыбных» профессий. О том, почему молодые люди не хотят работать по специальности, а также о перспективах научно-образовательных кластеров, использовании зарубежного опыта в обучении студентов и задачах путинных отрядов Fishnews рассказал ректор Дальневосточного государственного технического рыбохозяйственного университета Георгий Ким.

– Георгий Николаевич, близится конец очередного учебного года. Выпустит ли Дальрыбвтуз специалистов принципиально новых направлений в соответствии с требованиями времени?

– В этом году университет планирует выпустить специалистов традиционных специальностей, так как набранные студенты новых специальностей еще не завершили обучение. Поэтому в этом году будем выпускать по стандартам второго поколения. По-прежнему актуальны специалисты рыбной отрасли. Ежегодно происходит корректировка и актуализация всех программ. Мы скорректировали подготовку своих выпускников, они идут в ногу со временем. В процессе обучения внедряются все последние достижения, и каждый поток выходит со знаниями, которые требуются отрасли. Все программы ориентированы на потребности рыбного хозяйства и на перспективу отраслевого развития.

– Однако среди самых значимых проблем отечественного рыбного хозяйства – нехватка квалифицированных кадров. Какими путями, по-вашему, можно привлечь молодежь на рыбодобывающий флот?

– 21 апреля в администрации Приморского края мы проводили круглый стол с представителями крупнейших рыбоперерабатывающих и рыбодобывающих предприятий региона, обсуждали острый дефицит квалифицированных специалистов в этой сфере. Прежде всего нехватка кадров обусловлена тем, что бизнес не хочет брать молодых, компании желают брать подготовленных, опытных. А где взять этих опытных-подготовленных? Ну возьмите да подготовьте. У нас обычно несколько лет требуется, чтобы выпускник стал специалистом. Но это только одна часть проблемы. Вторая – нежелание молодых людей идти в свою профессию. Зачем они учились – загадка. Вот получают они «морскую» специальность: судомеханик, судоводитель, электромеханик. А затем студент не желает идти электромехаником. Мы спрашиваем: «Почему ты не желаешь? Может, у тебя маленькая зарплата?». Затем я спрашиваю представителей бизнеса: «Вы согласны им платить сто тысяч в месяц?» – «Согласны». «Так сто тысяч дают, а ты не идешь!» – «Да я и на берегу здесь сто тысяч могу заработать не суетясь. Я знаю, где это сделать, как это сделать, на чем это сделать». Я говорю: «На берегу ты все скушаешь, потратишь все. А на судне ты сбережешь, накопишь на квартиру - в рейсе тебя кормят, тратить некуда…».

Нужны электромеханики, просто беда – стоят суда без специалистов. Также компании готовы платить большие деньги капитанам - больше десяти тысяч долларов в месяц. И это самая маленькая зарплата – десять тысяч долларов, а в целом они зарабатывают гораздо больше. И тем не менее капитанов все ставят запредельных возрастов, пенсионных, и здоровье у них, конечно, уже не то. Но они тянут свою лямку, они опытные. А передать этот опыт молодым капитанам и штурманам не могут – некому его передавать.

Как заставить выпускника идти работать по своей специальности? Раньше была «обязаловка». Но если мы сейчас вернемся к прежней системе: «на бюджетном месте учился – отработай три года», - то вообще никто не пойдет учиться на эти специальности. Военной кафедры у наших курсантов тоже нет. На мой взгляд, нехватка квалифицированных кадров – это не вина учебных заведений: мы выпускаем достаточное количество специалистов, чтобы обеспечить ими флот, рыбную отрасль, рыбную промышленность. Все дело в сегодняшнем менталитете молодежи, которая не желает работать по профессии.

Чем ее можно привлечь? Я недавно разговаривал с руководителем дальневосточного филиала ООО «Русское море – Добыча» Петром Степановичем Савчуком. Мы с этой компанией заключили долгосрочный договор: университет будет готовить для «Русского моря» специалистов почти что с первого дня обучения, а организация – подсказывать, в каком направлении подготовить, к каким типам судов. Это тоже немаловажно. Также для ребят будет учреждена специальная стипендия от предприятия, в процессе всей учебы студент не будет нуждаться в деньгах. Но он обязан будет отработать впоследствии несколько лет по договору. Если выпускник не придет в компанию, то он заплатит вдвойне – штраф за принесенные убытки, согласно договору. Практику учащиеся будут проходить исключительно на этом предприятии, на корабле, на котором им в будущем служить и работать. Соответственно, студент, я уверен, полюбит это судно, полюбит свою профессию, а также получит возможность заработать большие деньги уже во время обучения.

Также ребятам нужны социальные гарантии. Это жилье, детский садик, защищенность от всех катаклизмов, которые могут произойти в процессе работы. Я бы хотел со всем бизнесом построить такие же отношения, как с «Русским морем». Молодой человек нуждается в деньгах сейчас, немедленно, еще когда учится. Иначе ему не на что сходить в кино с девушкой, в ресторан. Он не должен возвращать те деньги, которые ему выплачиваются в процессе учебы, вот о чем идет речь. Эта материальная сторона – самая существенная. Вот как нужно пополнить кадры рыбной промышленности, флота и производства.

Есть еще один интересный нам способ подготовки специалистов – целевые наборы. Целевой набор оговаривается двумя сторонами, компании оплачивают обучение, а мы в течение всей учебы повторяем студенту: «Ты должен, ты должен, ты обязан, ты обязан!..». Ну и придумываем всякие варианты, чтобы он все-таки отработал. И он будет обязан отработать в этом случае. А за эти годы выпускник, конечно же, полюбит профессию и место, пустит корни и, соответственно, уже никуда не денется.

И последний вариант, может быть, самый идеальный – это альтернативная служба для тех мальчиков, которые оканчивают университет и будут работать по профессии на флоте. Но работать он там должен два года, не меньше. Служат год, а он отрабатывает два года по специальности и ему засчитывается альтернативная служба. За это время он станет настоящим механиком или настоящим штурманом. Но получать зарплату выпускник должен с первого дня, как все, на равных условиях.

– В перечень организаций для прохождения АГС планируют включить и Дальрыбвтуз. Как Вы считаете, это принесет результат?

- Даже если Дальрыбвтуз включат в список учреждений для альтернативной службы, результата это существенного не даст. У нас флот небольшой: «Паллада», один добывающий корабль, еще один планируем купить. Допустим, это еще плюс пятнадцать человек, а проблему надо решать в целом в отрасли и на флоте. Но если хотя бы с этого начнем, то, конечно, будем популярны, будет конкурс с расчетом на то, чтобы остаться. Мы, конечно же, не откажемся, а будем с удовольствием использовать эту возможность. Ведь сегодня даже на «Палладе», в принципе, некому работать.

– Росрыболовство собирается наладить более тесное взаимодействие своих учебных заведений с профильными научными учреждениями. Предполагается, что у них много возможностей для создания совместных проектов - технопарков, производств и т.п. Как Вы оцениваете перспективы создания научно-образовательных кластеров?

- Я считаю, что научно-образовательные кластеры – это очень перспективно и в нашем вузе существует именно такая законченная модель. Мы начали интеграцию науки и образования в бизнес. Как эта проблема у нас решена? В аудиториях ребята получают знания. Затем едут в Славянку на нашу базу, там они эти знания воплощают на практике в условиях производства, в естественных условиях. Они работают там месяцами, а некоторые студенты – годами. Со второго курса многие учащиеся трудятся у нас на полставки. Что это дает университету? Во-первых, ребята полюбят свою профессию. Во-вторых, они узнают, как нужно подойти к этой профессии. В-третьих, они становятся специалистами еще до окончания вуза. И когда такие студенты приходят в аудиторию, они воспринимают теоретические знания лучше, глубже, полнее, сильнее. Применение практических навыков дает большую результативность.

В процессе работы идет постоянный научный эксперимент. В чем это выражается? Например, произошел большой отход (гибель) подвесного гребешка. Моллюск может погибнуть по разным причинам – влияет вода, температура, экология, токсикология. И студенты выдвигают по этому поводу свои варианты, пишут статьи. Мы эти предположения учитываем и при следующей посадке гребешка исключаем описанные моменты – вот вам научный эксперимент, вот вам наука. Она, конечно, же, студенческая, но если говорить серьезно, то объединение и создание таких научно-производственных кластеров – это идеальная модель, так работает весь мир. Например, в Корее был Пусанский рыбохозяйственный университет, он сегодня называется Пукёнский национальный рыбохозяйственный университет. К нему присоединили научно-исследовательский институт и технический университет. Они обладают правом подсчета всевозможных ОДУ, правом исследовательской работы, могут выдавать лицензионные документы, сертификаты, разрешения на выпуск технологической продукции, на вылов определенного подвида рыб. То есть университет диктует условия. В его составе есть научные подразделения, которые занимаются исключительно исследованиями океана, промысловых объектов. Ну и переработкой, естественно. Я все это сам видел.

Если бы в состав Дальрыбвтуза вошел Тихоокеанский научно-исследовательский рыбохозяйственный центр (уже много раз говорили, что его не на что содержать), то я могу заверить, что ТИНРО мы бы «потянули» спокойно. Нам не нужны их бюджетные деньги. Мы сможем содержать это предприятие за счет нашей внебюджетной деятельности. Это будет отдельно стоящее научное учреждение, которое будет заниматься прежними задачами, но под нашим контролем. Тогда мы сможем все исследования вуза передать ученым ТИНРО-Центра. А специалисты ТИНРО могли бы передать нам свои достижения инновационного характера для включения в учебный процесс. Это было бы идеально для подготовки профильных специалистов рыбной отрасли – научно-производственное объединение, называемое сейчас модным словом «кластер». Я думаю, что такой кластер на базе нашего университета может быть очень эффективным, так как у нас уже имеется живой пример.

- Студенты Дальрыбвтуза ежегодно проходят стажировку в азиатских вузах. Насколько активно применяются на предприятиях университета зарубежные технологии помимо собственных?

– У нас договоры с крупным бизнесом производителей из китайского Даляня. Там есть компании, которые занимаются марикультурой, глубокой переработкой, а это технология переработки и выпуска консервов и самой разной продукции – мороженой, вяленой, копченой. Это гигантские, успешно развивающиеся предприятия. Одни – частные (марикультура), другие – госкорпорации. С мая по сентябрь мы направляем туда группы студентов на месячные стажировки, на производственную практику. Отправляем в Китай и преподавателей, чтобы они видели, как мир сегодня развивается. Затем все эти знания учитываются в организации нашего учебного процесса – в лекциях, в подаче материала. А студенты применяют освоенные ноу-хау на нашем заводе, который занимается воспроизводством водных биоресурсов. Месяц стажировки в Даляне, месяц работы на заводе, а потом – в аудиторию. У нас получается идеальная модель подготовки высококвалифицированных специалистов, которые после окончания вуза смогли бы без всяких переподготовок начать работать в бизнесе.

У нас ведь сотни, тысячи захваченных водоемов бездействуют, потому что нет специалистов. Хозяева просто взяли эти водоемы и не знают, что с ними делать. А если почитать все исходные конкурсные документы, то там чего только не написано – они обещали вырастить миллионы тонн всякой продукции, в том числе растительной. Вот бы спросить с арендаторов: где эта продукция, где продекларированные рабочие места? Надо сделать так, чтобы лица, которым были выделены РПУ, были просто обязаны развивать эти водоемы, иначе они их лишатся. В этом случае и наши биологи будут востребованы. А высокий уровень подготовки наших специалистов удовлетворит любое предприятие аквакультуры.

- Много ли учащихся университета едет работать на путину в составе студенческих отрядов? Насколько популярна эта подработка у студентов?

- Я сам участник путин прошлых лет и считаю, что путина – это один из способов подготовки наших будущих руководителей и специалистов. Способ создать у студента рабочую струнку внутри, стержень. Он обязан научиться работать с рыбой, он должен ее «понюхать». Это даст громаднейший плюс в будущем, когда выпускник будет непосредственно руководить, заниматься переработкой, ловлей рыбы. В путинном отряде он проходит жизненную школу мужества, там непросто. Приобретает навыки выживаемости, закаляет характер, ведь в молодежной среде всякие бывают ситуации. Но главное – студент заработает там немалые, гарантированные деньги.

В этом году у нас будут два путинных отряда – один традиционно пойдет на Курильские острова, а второй будет работать на плавбазах, в море, там тоже гарантированы заработки. Я всегда говорю, что у отрядов должны быть комиссары, наглядная агитация, надо вести воспитательную идеологическую работу, чтобы каждый боец знал, что он представитель своей Родины. Каждый член отряда должен понимать, что мы за ним стоим и беспокоимся за него. Университет несет персональную ответственность за студентов, которых отправляет на путину, за сохранность их душевного и физического здоровья. И боец, зная, что за ним стоим мы, смелее и уверенней идет работать.

Надо, чтобы там вели идеологическую работу. И, может быть, тогда по окончании вуза выпускники пойдут работать на флот с великим удовольствием. А если с ребятами не работать, молчать, они слушают все, что говорят на улице, и на основании этого принимают решения. Это нонсенс, но мы, выпуская большое количество специалистов, не можем пополнить ими флот. Парадокс, правда? А как заставить ребят идти на суда? Очень много тех, кто хочет пойти в моря, но опасаются длительной разлуки с близкими. А если выпускника любимая девушка уговаривает остаться работать на берегу, иначе она не будет ждать его месяцами? Девушек тоже надо воспитывать, чтобы они умели ждать, действительно, и по шесть месяцев, и сколько потребуется. За шесть месяцев парень в море заработает на квартиру. И не только ждать нужно, но и поддерживать его всячески морально. И надо понимать, что рыбак в море не только выполняет социальную функцию – зарабатывает деньги для своей семьи, но и выполняет государственную задачу – вносит своей вклад в развитие производства и экономики страны.

Алексей СЕРЕДА, Fishnews