Такого абсурдного запрета нет ни в одной стране мира!
На днях российские информагентства облетело сообщение о том, что правительство Японии оплатит своим рыбакам потери от запрета на дрифтерный лов в водах РФ. Ущерб для восточных районов японского острова Хоккайдо составит около 203 миллионов долларов.
Президент России Владимир Путин 1 июля подписал закон о запрете дрифтерного лова в исключительной экономической зоне РФ с 1 января 2016 года. Законопроект был принят Госдумой 10 июня, а 24 июня — одобрен Советом Федерации РФ.
Теперь депутаты Госдумы предлагают перенести вступление в силу запрета на дрифтерный вылов лосося с 2016 года на 2020 год — именно тогда закончится срок действия квот на промышленный вылов этого вида рыбы. Бизнесу послабление компромиссным не кажется: рыбодобытчики настаивают, что запрет носит лоббистский характер.
Корреспонденты из Токио сообщили, что субсидии и компенсации будут выплачиваться рыбакам в связи с сокращением рыболовного флота, связанного с остановкой лова в российских водах.
Сообщений о том, как обойдётся со своими рыбаками правительство Российской Федерации, которые ведут дрифтерный лов в родных водах, пока не поступало.
Не было пока сообщений и об ущербе от запрета для России в целом и для наших рыбаков в частности.
Что ж это за дрифтерный промысел, за который японцы готовы платить сотни миллионов долларов?
В истории разбирался Александр Савельев, руководитель Информационного агентства по рыболовству.
Дрифтерный промысел - лов плавающими, дрейфующими сетями - один из древнейших способов лова рыбы, входящий в число официально признанных Всемирной продовольственной организацией ООН (Food and Agriculture Organization, FAO).
У нас этим способом добывают (по крайней мере, до 1 января 2016 года) тихоокеанских лососей в исключительной экономической зоне Российской Федерации. Промысел ведут 16 российских судов, суммарный улов которых - 11,5 тыс. тонн, что составляет около 3 % вылова лососей береговыми неводами. Согласно Межправительственному соглашению 1985 года в ИЭЗ РФ дрифтерный промысел также ведут (теперь можно сказать «вели») японские суда, добывающие ежегодно 6-8 тыс. тонн лососей. В сумме российский и японский флот добывали 18-20 тыс. тонн. То есть - около 5 % всего отечественного прибрежного вылова лососей, объем которого в последние годы составлял 350 – 550 тысяч т.
Таким образом, промысел тихоокеанских лососей в России состоит из двух неравных частей – прибрежного промысла (около 95 % объема добычи) и дрифтерного промысла (около 5 % объема добычи).
Пойманный в море лосось имеет особое название - дрифтерный лосось. По содержанию полезных веществ (в частности, полиненасыщенных жирных кислот омега-3) и вкусовым качествам он значительно превосходит рыбу, пойманную у берега.
Дрифтерным способом лосось добывают и в США в объеме свыше 100 тыс. тонн. На Аляске американские рыбаки ловят его в морских водах штата, в пределах трёх миль от берега, поэтому их лосось затронут преднерестовыми изменениями и значительноуступает российскому по качеству.
Российский дрифтерный лосось – лучший в мире и занимает самую верхнюю нишу мирового рынка лососей.
Всего в мире производится около 4 млн тонн лососей, из которых 3 млн тонн – это выращенный на искусственных кормах садковый лосось - семга и радужная форель и около 1 млн т – тихоокеанские лососи. Среди тихоокеанских лососей около 300 тыс. т – это пастбищные лососи, питавшиеся природным кормом в океане, но икра которых была проинкубирована на лососевых заводах. Ещё 700 тыс. тонн – это полностью природные (дикие) лососи, в воспроизводстве которых не участвовал человек. Из этих 700 тыс. тонн примерно половина добывается в США и половина – на Дальнем Востоке России.
Всего лишь один из шести продаваемых в мире лососей является диким. Российский дрифтерный лосось это самый ценный из диких – примерно один из 200 продаваемых.
Наиболее ценный вид российского дрифтерного и берегового промысла - нерка.
Федеральным законом от 29. 06. 2015 г. № 208-ФЗ лов дрифтерными (плавающими) сетями в море запрещен в России с 1 января 2016 года.
Это первый и единственный в истории российского законодательства и рыболовства случай, когда федеральный закон прямо указал на орудие лова. До этого ни трал, ни сети не удостаивались быть запрещенными или разрешенными федеральным законом. Даже в Законе о рыболовстве ни разу не указано конкретное орудие лова! Их применение определяют ведомственные документы много низшего уровня – Правила рыболовства.
Всемирный фонд дикой природы (WWF) и немногочисленные российские лоббисты закона объявили его в СМИ «общей победой России».
Так что же мы приобрели в результате этой «общей победы», какова её цена?
А цена такова.
Практика рыболовства однозначна: рентабельный промысел разреженных скоплений лососей в море невозможен ничем, кроме дрифтерных сетей. Науке также не известно рентабельной альтернативы дрифтерным сетям (http://fishnews.ru/news/26698). С их запретом Россия прекратит промысел лососей в своей ИЭЗ, уйдет из самой элитной ниши внутреннего и внешнего рынка, освободив её для США, 13 предприятий закроют, 16 судов поставят на прикол, а 500 человек экипажей уволят.
Предприятия заключили с государством договоры на промысел до 2020 года и добросовестно их соблюдали. Запрет означает нарушение договоров государством и судебные иски предприятий к нему.
Переориентировать дрифтерные суда на другой промысел невозможно, поскольку все рентабельные ресурсы распределены на годы вперед. Поэтому суда придется с убытками продать, вероятнее всего, на металлолом.
Экипажам придется искать работу. В условиях общего спада производства, когда количество безработных в стране растет на 20 тыс. чел. в неделю и даже по осторожным оценкам Минтруда РФ официальная безработица к концу 2015 г. может вырасти вдвое и достигнуть 2 млн. чел, а по экспертным оценкам - 4 млн. чел., найти работу будет сложно. По данным Росстата за 1 квартал 2015 г. число граждан за чертой бедности выросло на 3,1 млн. человек и достигло 23 млн. человек, а реальные расходы домашних хозяйств обвалились на 9%. Это означает что накопленных резервов домашних хозяйств и государства, секвестировавшего социальную часть бюджета на 2016 г., на поддержку жизненного уровня населения нет и потеря работы поставит семьи 500 рыбаков на грань выживания, а многих вынудит уехать с Дальнего Востока, где и без того дефицит населения.
Цена запрета высока для страны и трагична для сотен рыбацких семей.
По каким же причинам авторы закона заставляют страну платить эту огромную цену? Какая государственная необходимость вынуждает откровенно лгать в пояснительной записке к закону, утверждая что «Запрет дрифтерного промысла поддерживают все дальневосточные субъекты Российской Федерации»? Например, Дума и Администрация Сахалинской области однозначно не поддержали законопроект, опубликовали и направили соответствующие официальные документы в Правительство, председателям СФ и Госдумы.
В пояснительной записке закона утверждается: «Так, дрифтерный промысел запрещен в южной и северной частях Тихого океана, с 2002 года - в Атлантике и Средиземном море, прекращен в Фарерской экономической зоне, а также с 1 января 2008 года - запрещен и в странах ЕС». О необходимости запрета дрифтерного промысла свидетельствует международный опыт.
Это ложь. Международный опыт свидетельствует совсем о другом.
Во-первых, только в странах ЕС, согласно официальному документу от февраля 2015 г. (http://www.europarl.europe.eu//studies) в 2014 г. лицензии на дрифтерный промыcел в море сетями разной длины, но не превышающей 2,5 км, имели 3179 судов!
В США морской дрифтерный промысел тихоокеанских лососей ведут свыше 3000 малых судов сетями длиной от 270 до 540 м (http://alaskaseafood.ru/salmon-fishing/), суммарной длиной более 1000 км, в 2 раза превышающей суммарную длину сетей 16 российских средних дрифтерных судов. США вылавливают дрифтерными сетями свыше 100 тыс. т лососей, т.е., в 10 раз больше, чем в России. В США дрифтерным способом добывают 35 % всего улова лососей, а не 5 % как в России, промысел ведется ближе к берегу, где выше концентрация и, следовательно, вероятность прилова птиц и морского зверя, и в США этот промысел сертифицирован Морским попечительским советом (MSC) как экологически безупречный.
Во-вторых, ст. 66 базового документа международного морского и рыболовного права - Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. - не накладывает на Россию каких-либо обязательств следовать опыту других стран и прямо утверждает её право, как страны происхождения запасов лососей самостоятельно определять условия промысла в ИЭЗ РФ. Ссылки на резолюцию Генассамблеи ООН 1991 года № 46/215 и Конвенцию НПАФК 1992 года лишены оснований, потому что их рекомендации касаются только районов за пределами национальных экономических зон.
В-третьих, российский дрифтерный промысел «экологически» не хуже мирового. В ЕС запрещены сети длиннее 2,5 км, а в России длиннее 4 км. Утверждение пояснительной записки, что в России суда выставляют сети «длиной до 32 км» является ложным. Одно судно имеет право выставить до 8 сетей с длиной одной сети до 4 км, с интервалом не менее 4 км между сетями, на основании чего пояснительная записка ошибочно и недобросовестно утверждает, что разрешены сети в 32 км длиной. Ведь если заменить 1 судно с 8 сетями по 4 км на 8 судов с одной сетью по 4 км в экологическом отношении станет только хуже, а промысел среднетоннажного судна будет не рентабельным.
Но в зоне ЕС в только Средиземном море на площади около 1 млн. кв. км работает не менее тысячи дрифтерных судов разных стран, а в ИЭЗ РФ всего 16 российских судов на акватории в 3,4 млн. км, вытянувшейся на 3,5 тыс. км от Южных Курил до Чукотки. Наш дрифтерный флот оказывает несопоставимо меньшее воздействие на экосистему. Все виды морских птиц и млекопитающих, встречающихся в его прилове, Международный союз охраны природы (МСОП) относит к природоохранному статусу с наименьшим риском (LC), означающему отсутствие необходимости введения дополнительных мер по сохранению.
Запрет российского дрифтера по экологическим причинам со ссылкой на «международный опыт» абсолютно нелогичен и враждебен отечественному рыболовству.
Авторы закона перевыполнили несуществующие обязательства, и обогнали «международный опыт», запретив использовать дрифтерные сети в море, будь они хоть метр длиной, не только на промысле, но даже в научных целях.
Такого абсурдного запрета нет ни в одной стране мира!
Не менее удивителен «аргумент» пояснительной записки о том, что дрифтерный промысел в соответствии ч. 1 ст. 256 УК РФ является уголовным преступлением, поскольку ведется на путях нерестовых миграций.
Дрифтерный промысел добывает лососей, не имеющих нерестовых признаков, за десятки и сотни км от нерестилищ, в море, на путях разреженных миграций и ежегодно согласовывается государственной экологической экспертизой. К слову, береговой промысел этой государственной экологической экспертизой не согласовывается, ведется в десятки и сотни раз ближе к нерестилищам на путях интенсивных миграций, ловит рыбу с нерестовыми признаками и в гораздо большей степени содержит признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 256 УК РФ. По этим причинам отнесение к уголовному преступлению дрифтерного промысла и признание законным прибрежного является нарушением не просто логики, а здравого смысла.
В пояснительной записке не приведено никаких фактических данных и расчетов, обосновывающих необходимость запрета дрифтерного промысла.
Голословный «аргумент», что дрифтерный промысел подрывает запасы и сокращает производство, полностью противоречит фактам.
Российский дрифтерный промысел лососей разрешен Законом о рыболовстве в 2008 г. После этого на Дальнем Востоке каждый год объёмы лососевых уловов были максимальными за всю историю наблюдений за промыслом. В 2009 г. - 542 тыс. т – 1 место; в 2011 г. - 505 тыс. т – 2 место; в 2012 г. – 439 тыс. т – 3 место; в 2013 – 405 тыс. т – 4 место; в 2015 г. – 375 тыс. т – 5 место; в 2014 г – 337 тыс. т – 6 место; в 2010 г. – 325 тыс. т – 7 место! Такая же картина и на Камчатке: улов 2012 (255 тыс. т) – 1 место; улов 2011 г. (249 тыс. т) – 2 место; улов 2009 г. (196 тыс. т) – 3 место; улов 2015 г. (192 тыс. т) – 4 место; улов 2010 г. (157 тыс. т) – 6 место; улов 2014 г. (139 тыс. т) – 8 место; улов 2013 г (135 тыс. т) – 10 место. Получается, что за 7 лет на Камчатке было 4 рекордных уловов за 116 летнюю историю промысла, и еще 3 улова – из первой десятки. При такой статистике утверждения пояснительной записки о подрыве запасов и необходимости закрытия промысла для их сохранения на юридическом языке называются мошенничеством.
Численность лососей в России за 15 лет увеличилась почти в 2 раза, находится на очень высоком уровне, в ряде районов воспроизводства близка к исторически максимальной. Поэтому дополнительных мер ограничения промысла для сохранения запасов не требуется, о чем безоговорочно говорят официальные документы Росрыболовства. Следовательно, вводящий такие меры законопроект, ошибочен уже в части постановки задачи и направлен на решение ложной проблемы.
Чего же достигли этим лоббистским запретом?
Пояснительная записка обещает, что «запрет дрифтерного промысла в исключительной экономической зоне Российской Федерации позволит увеличить поставки рыбопродукции на российский рынок. Стоимость такой продукции в текущих ценах составит около 5 млрд. рублей. Одновременно будут созданы дополнительно в рыбной отрасли и смежных отраслях 3 825 рабочих мест. В бюджеты всех уровней дополнительно поступит более 500 млн. рублей».
Увеличить «поставки на российский рынок» на «5 млрд. рублей» невозможно даже теоретически, во-первых, потому, что весь дрифтерный улов в ИЭЗ РФ «в текущих ценах» стоит не более 2 млрд. руб. Во-вторых, запрет не отразится на поставках на внутренний рынок, потому что береговой улов самого ценного вида – нерки - почти полностью идет на экспорт. По данным ФТС России в 2013 году экспорт продукции мороженой нерки составил 40,25 тыс. т по цене 4,54 USD/кг или 93,1 % её улова. Всего же в 2013 г. в пересчете на сырец было экспортировано 157 тыс. т тихоокеанских лососей, что в почти в 15 раз превышает весь российский дрифтерный улов в экономзоне.
Обещание увеличить число рабочих мест на 3825 человек и выплаты в бюджет на 500 млн. руб. – тоже ложь.
Дрифтерный промысел (российский и японский) добывает 18 тыс. т лососей, из которых камчатского происхождения – не более 12 – 14 тыс. т. Следовательно, запрет дрифтерного промысла может увеличить уловы лососей на Камчатке не более, чем на эти же 12 – 14 тыс. т. Уловы лососей на Камчатке в 2010 – 2014 гг. по природным причинам изменялись в десять раз больше - на 120 тыс. т, что никак не отражалось на количестве рабочих мест в Камчатском рыболовстве, улов которого вместе с лососями составляет около 1 млн. т. Менялась интенсивность труда на неводах и в обработке, а не численность работников. Например, в 2010 г. при улове лососей в 157 тыс. т численность работников по официальным данным Правительства Камчатки составила 17,2 тыс. человек, а в 2012 г. при улове лососей в 255 тыс. т уменьшилась до 16 тыс. человек. «Прибавка» от запрета дрифтера в 10 раз меньше естественных колебаний улова. Если официальная статистика не фиксирует прироста занятости даже при увеличении улова на 120 тыс. т, то тем более не зафиксирует его при добавке в 10 – 12 тыс. т.
В действительности запрет не создаст ни одного нового рабочего места, но уничтожит 500 действовавших более 15 лет, каждое из которых давало около 330 тыс. руб. налогов и сборов в год. Всего бюджет будет терять 165 млн. руб. и получит дополнительные расходы на социальную поддержку безработных и неимущих. Страна получит рост социальной напряженности и дополнительный отток населения с Дальнего Востока.
Никаких иных «аргументов», кроме названных выше, в пояснительной записке нет.
Но, может быть, истинной целью закона был запрет японского промысла в качестве ответных мер на поддержку Японией санкций США против России? Этот мотив прозвучал во время визита одного из авторов закона – Валентины Матвиенко 10 сентября 2014 г., во время её визита на Камчатку: «Это наша инициатива. Мы намерены её самым активным образом продвигать. Совет Федерации считает, что надо принять сначала закон по поводу поэтапного запрета, а затем о полном запрете этого типа улова. Потому что японцы повели себя совсем некорректно и непорядочно. Мы занимаем однозначную позицию — Совет Федерации будет продвигать этот закон».
Однако после принятия закона 24 июня 2015 г. сама же Валентина Ивановна и опровергла это предположение, заявив: «Я надеюсь, наши японские партнеры понимают, что это действие ни в коей мере не направлено против Японии».
Получается, что до принятия Закона о запрете дрифтерного лова он был направлен против Японии, а после принятия – уже не был.
И последнее – верно. Действительно, нелогично полагать, что закон направлен против Японии. Эффективней было бы, не разрывая двустороннего соглашения 1985 года, просто не выделять японскому флоту квоты на 2016 г., прямо назвав этот шаг ответной мерой. Тогда бы японские рыбаки и стоящие за ними влиятельные политики прямо задали вопрос своему правительству: «Почему японские рыбаки расплачиваются за политику США?». Поэтому объяснить запрет политической необходимостью невозможно.
Противоречивость объяснений направленности закона– явный признак того, что с целями и аргументами государственного характера у него не все в порядке.
Действительно, экологический «аргумент» законопроекта – явно несостоятелен, государственных социально-экономических проблем закон не решает, а напротив – создает.
Тогда против кого и, главное, на что направлен закон?
Почему в пояснительной записке закона содержится явная ложь и нет ни одного аргумента, соответствующего действительности?
Почему во время продвижения закона Комитет Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию полностью игнорировал данные государственной статистики, официальную позицию Росрыболовства, а все выводы строил на не имеющих официального статуса и легко опровергаемых рассуждениях и заказных материалах неправительственных экспертов?
И наконец, почему на заключительном этапе прохождения закона происходили чудеса и не выполнялись решения даже самой Госдумы?!
На заседании Совета Госдумы 8 июня 2015 года принято решение с формулировкой: «Совет отложил рассмотрение на заседании Государственной Думы проектов федеральных законов № 681497-6 "О внесении изменений в Федеральный закон "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" (второе чтение)» (http://www.duma.gov.ru/legislative/consideration/c... В запланированном Советом Госдумы списке вопросов на период 10 – 16 июня 2015 г. законопроект № 681497-6 отсутствует. В списке проектов федеральных законов, принятых Советом Госдумы к рассмотрению на 10 июня 2015 г., законопроекта № 681497-6 нет. Но вопреки решению Совета Госдума 10 июня рассматривает его сразу во втором и третьем чтениях и принимает закон! Такая спешка и конспирация говорит о боязни разоблачения и расчете на то, что «после драки кулаками не машут», и «победителей не судят». Надо признать: авторы закона действительно одержали победу над российским рыболовством и законодательством, но считать её «общей победой России» никак нельзя.
Но самым важным является вопрос, как вообще мог быть принят закон с такой убогой и противоречащей фактам пояснительной запиской?! Для ответа на него надо понять, чьи интересы «двигает» закон под видом охраны природы.
В деятельности многих неправительственных организаций – охрана природы – лишь один из инструментов продвижения экономических и политических интересов, такой же, как и борьба за «демократию», права человека, ЛГБТ и т. п. Цель подобных проектов - контроль над глобальными, в том числе, российскими ресурсами и торговыми потоками, а охрана природы - сопутствующий эффект. Например, в случае запрета российского дрифтерного промысла – единственным поставщиком дрифтерного лосося на мировой рынок остаются США.
Для борьбы с российским дрифтерным промыслом в 2006 г. на Камчатке создан проект WWF «Сохраним лосося вместе». В написанном по - английски и финансируемом из американского Фонда Мура плане действий проекта на 2009 - 2011 гг., только 3 из 62 пунктов направлены непосредственно на охрану лосося, а остальные - на работу в СМИ, контакты с молодежью, коренными народами и, конечно, органами власти.
Власти откликнулись. Зам. Председателя заксобрания Камчатки Р. Гранатов 24.11.2008 заявил, что «дальнейшее принципиальное отстаивание запрета дрифтерного промысла должно проводиться с обязательным участием общественного мнения, рыбаков и экспертов, в том числе иностранных представителей.» (http://viperson.ru/wind.php?ID=601199).
«Иностранные представители» в долгу не остались и в 2012 г. проект WWF «Сохраним лосося вместе» присвоил Р. Гранатову звание «Лучший политик в области сохранения рыбных ресурсов и устойчивого рыболовства». Точно также когда-то присвоили звание «лучший немец» М. Горбачеву. А читатель может задать вопрос, как долго оставался бы на своем посту политик США, заявивший, что какой-нибудь американский промысел, надо закрывать «с обязательным участием …. иностранных представителей».
Но главным контактным лицом от органов власти оказался тогдашний начальник Р. Гранатова - председатель законодательного собрания Камчатки Б. Невзоров, которому принадлежит (или принадлежало до вступления в должность) крупнейшее рыбодобывающее предприятие Усть-Камчатского района «Устькамчатрыба» и ряд других. «Выручка в 2013 г. «Устькамчатрыбы» составила 1 млрд. руб., «Восток-рыбы» – 100,5 млн. руб., чистая прибыль – 412 млн. и 4,5 млн. руб. соответственно». (http://fishnews.ru/news/26308). В случае запрета дрифтерного промысла в квоты и доходы этих предприятий вырастут примерно вдвое за счет того, что перестанут работать другие российские предприятия, осваивавшие эти квоты в ИЭЗ РФ.
В 2008 г. План WWF пунктом 1.2.3.А наметил как обращения Заксобрания Камчатки в Федеральное Собрание по запрету дрифтерного промысла, так и меры по поддержке выхода этих обращений на федеральный уровень. Оставим для компетентных органов вопрос, почему в суверенном государстве неправительственная организация в финансируемом на деньги США плане на английском языке намечает и обращение регионального парламента в федеральный Парламент, и меры по его поддержке?!
Констатируем лишь, что план был выполнен.
Б. Невзоров 28.12.2008 г. направил В. Путину требование запретить дрифтерный промысел. Мощную информационную поддержку письму Б. Невзорова оказал WWF в СМИ, в особенности, на сайте fishkamchatka.ru, владелец которого С. Вахрин, является руководителем созданной WWF коалиции «Сохраним лосося вместе».
19.01.2009 г. В. Путин по заявлению Б. Невзорова издал поручение ВП-П11-220, в соответствии с которым проблема была изучена всеми ведомствами и 25.05.2009 на заседании у Первого зам. председателя Правительства В. Зубкова с участием МИДа, Росрыболовства, ФСБ, МВД, Минприроды, Минюста, Ростехнадзора, Минфина принято решение Правительства о нецелесообразности запрета дрифтерного промысла, утвержденное В. Путиным 12.06.2009 г.
Кроме письма к В. Путину Б. Невзоров направил в Госдуму написанный не иначе как под диктовку WWF законопроект по запрету дрифтерного промысла, зарегистрированный 7.04.2009 г. под № 183976-5. Пояснительная записка к нему содержала нередактированные фрагменты публикаций WWF и «сведения» о гибели животных, которые не обитают в районах работы российских дрифтерных судов. 21.05.2009 законопроект обсудили в Комитете Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии. На обсуждении Б. Невзоров предлагал запретить дрифтерный промысел в экономзоне российским рыбакам, разрешив японским. На недопустимость таких предложений для российского политика ему указала Председатель Комитета Н. Комарова.
Госдума отклонила законопроект Б. Невзорова, указав в Заключении, что его доводы: «не имеют ни статистического подтверждения, ни ссылок на официальные документы их подтверждающие, не содержат оценки последствий введения предлагаемых изменений.»
Таким образом, на сегодняшний день существуют два решения о необоснованности и нецелесообразности запрета российского дрифтерного промысла – Правительства и Госдумы.
Жизнь подтвердила их правоту: за годы после их принятия уловы лососей на Дальнем Востоке и на Камчатке выросли более чем в 1,5 раза. Эти решения никто не отменил и не опроверг.
Про них просто «забыли» и запретили промысел федеральным законом 2015 года, пояснительная записки также полностью не соответствует фактам, как и у законопроекта, отклоненного Госдумой и Правительством в 2009 г. Но законопроект о запрете дрифтерного промысла в 2009 г. отклонили потому, что сверили с фактами, а в 2015 г. учитывали не факты законопроекта, а состав авторов, возглавляемый главой верхней палаты Парламента. В этом и было главное «ноу-хау» законопроекта.
Чтобы привлечь к запрету дрифтерного промысла высших должностных лиц государства Б. Невзоров активно дискредитировал его в СМИ, не стесняясь небылиц на уровне барона Мюнхаузена. Вот стенограмма телеэфира НТВ 11.05.2011. «Борис Невзоров, председатель Законодательного собрания Камчатского края:
«- Это 250 000 - 300 000 тонн рыбы, которые уничтожаются, выбрасываются, просто не приходят на побережье Камчатки. Это миллиарды долларов, которые мы просто выбрасываем на ветер».
Ему и в голову не пришло, что прежде чем выбросить, рыбу надо поднять на борт и названные им цифры выбросов в 20 раз превышают теоретические возможности всех дрифтерных судов по вылову!
Но расчет на массовую ложь в СМИ и непрофессионализм аудитории оказался верен. Безответственные, не соответствующие действительности оценки «независимых экспертов», озвученные официальными лицами Совета Федерации, Счетной Палаты, ФАС, обрели высокий статус не подлежащих проверке решений власти и сформировали нужный WWF и Б. Невзорову портрет российского дрифтерного промысла. К борьбе с таким «злом» удалось подключить политически «тяжеловесный» состав депутатов и сенаторов, обеспечивший прохождение закона, в сути которого они не смогли или не захотели разобраться.
Представьте, что 20-летнего человека обвинили в убийстве Д. Кеннеди. Возражения, что он родился в 1995 г. и не мог убить Кеннеди в 1963 г., во внимание не приняли, заявив, что убийство – это тяжкое преступление, перед которым год рождения не имеет значения. И вынесли приговор. Закон о запрете дрифтерного промысла имеет точно такой же уровень «объективности и нормальности», как и этот приговор.
России объявлена экономическая и не только, война, налицо спад производства, секвестируется бюджет, стремительно растет нищета, безработица и социальное напряжение. И в условиях, когда нельзя и преступно беспричинно терять даже одно рабочее место в реальном секторе экономики, Президенту приносят закон, который он подписывает, доверяя его авторам. Этот закон без всяких оснований закрывает целый промысел, прекращает отечественное производство лучшей в мире продукции, устраняет Россию из самой элитной ниши внешнего и внутреннего рынка, уничтожает 500 квалифицированных рабочих мест в реальном секторе экономики, наносит бюджету ежегодный ущерб в размере 165 млн. руб. только в виде налоговых потерь и не дает взамен ничего.
Под видом защиты экологических и государственных интересов «закон» отнимает квоты у одних российских предприятий и передает их другим, среди которых в заметном количестве присутствуют предприятия, ранее подконтрольные главному инициатору законопроекта – сенатору Б. А. Невзорову. Наносится ущерб суверенитету, экономике и авторитету Президента России. Факт принятия столь ущербного, а точнее – просто невменяемого закона ставит безнадежный диагноз профессионализму и ответственности законодательной власти и требует самых решительных мер от Президента как гаранта сохранения государственности.
